Война вызвала в украинском обществе очень тяжелое, но в то же время и обнадеживающее ощущение: старого государства, того, которое было основано в 1991 году, больше нет. Оно больше неспособно эффективно выполнять свои функции. Коррупция, раздутость чиновничьего аппарата, неэффективность институтов власти, нулевое влияние на мировые процессы, отсутствие стратегии развития, а самое главное – ложь и несправедливость, царившие на протяжении последних тридцати лет, сделали Украину образца 1991 года нежизнеспособным организмом, требующим кардинальной перестройки.
Но одновременно появился запрос на абсолютно новое государство: инновационное, влиятельное, авторитетное, логически продуманное, рациональное, с четкими планами на среднесрочную и долгосрочную перспективу, государство с высокими амбициями в мире. Шарль де Голль через десять лет после окончания Второй Мировой войны переосновал Францию: вместо слабой и погрязшей в интригах «Четвертой Республики» он провозгласил «Пятую Республику».
Этот процесс, несомненно, ждет и Украину. Нынешняя «Четвертая Республика» (имеются в виду УНР Грушевского, УНР Петлюры, УССР и Украина 1991-2022 годов) должна уйти в историю. Нас ждет процесс строительства «Пятой Украинской Республики», которое должно осуществляться в первую очередь через написание и принятие новой Конституции.
Украинцы по своей натуре склонны к тому, чтобы копаться в своем прошлом, идеализируя времена Киевской Руси и казацкой эпохи, плакать над поражениями и трагедиями. Но нельзя строить свое будущее исключительно на истории. Нельзя прикипать корнями к «садку вишневому коло хаты» и сверять свои часы только с Хмельницким, Мазепой, Шевченко, Бандерой или Черноволом. Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними, говорили в Древнем Риме. Одновременно меняются общество и государство, настроения простых граждан. Власть, к сожалению, этого не чувствует, и этим самым обрекает себя на потрясения, которые обязательно произойдут после завершения войны с Россией. Не обязательно в виде уличных баррикад – выборы 2019 года тоже были потрясением и мини-революцией.
Сегодня политики перестали чувствовать общество. Социологические опросы в условиях войны и тотальной запуганности не дают объективную картинку. Да и сводятся они к тому, чтобы очередной раз проверить рейтинги президента и сравнить их с рейтингами других участников политического процесса. А между тем страна сегодня живет в ситуации, когда перестал действовать общественный договор между «верхами» и «низами». Страна перестала жить в режиме «страт» (этот термин любят политологи и социологи для определения довольно больших социальных групп, которые примерно одинаково мыслят и действуют). Из авторитетных институтов остались только армия и церковь. Сегодня каждый гражданин сам за себя, так как понимает: он не может надеяться на институты власти, на политические партии и т.д. Государство на каком-то этапе стало пугать гражданина – мобилизацией, репрессиями, гонениями, волюнтаризмом. Известная шутка-каламбур 80-х годов, «Любите Родину, мать вашу!», актуализировалась во всей красе. «Если государство хочет отнять у вас жизнь, оно начинает называть себя Отечеством», – писал в позапрошлом веке шведский драматург Август Стриндбер.
И вот Украина превратилась в огромное количество отдельно взятых Ивановичей, Васильевичей, Петровичей, обычных работяг, до которых государству нет дела – лишь бы платили налоги и не отказывались от мобилизации. У каждого из них – семья, дети, у кого-то кредиты, у кого-то жена в эмиграции, кто-то выпивает, кто-то молча терпит невзгоды и ждет лучших времен. Государству абсолютно все равно, есть ли у человека средства к существованию, может ли он заплатить за лечение, чем оплачивать коммунальные тарифы. Но государство с большой назойливостью определяет, на каком языке этот Иванович, Петрович, Васильевич должен разговаривать, кого считать героем и в какую церковь ходить. А также предписывает, какую цену он должен заплатить за свет и за газ. Может ли гражданин любить такое государство?
Вопрос риторический, особенно если осознать, что у нас попросту подменили понятия и уравняли терминологию: «государство» и «страна» стали понятиями тождественными. А ведь «государство» – это всего лишь сумма институтов и чиновников, действующих на определенной территории, а «страна» – это совокупность всех общественных и индивидуальных активностей на той же территории. Президент, Кабинет Министров, СБУ, дипломаты, участковый, налоговый инспектор, начальник ЖЭКа – это государство. Наши поэты и писатели, наши спортсмены, наши ученые, прекрасные пейзажи берегов Днепра, Карпаты, Крым, черноморские пляжи, леса Полесья и озера Волыни, наши друзья, родные и близкие, предки и потомки, «мертві, живі і ненарожденні», как писал Шевченко, – это страна. Рядовой украинец искренне любит свою страну. И идет в бой именно за то, что дорого. А вот любит ли государство – это большой вопрос.
И вот окончание войны очень серьезно вскроет антагонизм между «государством» и «страной». Вопрос переучреждения государства будет поднят самими украинцами – этими самыми Ивановичами, Васильевичами, Петровичами, которые в один миг перестанут бояться и молчать. А еще с фронта вернутся сотни тысяч тех, кто заведомо окажутся лишними в новой жизни: земли и национальное богатство окажутся в руках транснациональных корпораций, государство – под угрозой полного сползания под внешнее управление, экономика разрушена, рабочих мест нет. Тотальная несправедливость будет толкать на поиски нового пути.
Старые политические партии уйдут в прошлое. Порошенко, Тимошенко, Бойко и даже Разумков и Притула с Арестовичем будут выглядеть представителями старой эпохи, старого общества, которое должно отмереть. «Слуги народа» самодискредитировались, стали токсичными и находятся в состоянии полураспада. Ниша, которую многие пытались заполнить фигурой генерала Залужного, опустела. Фрустрация, апатия и отчаяние охватили общество. Многие понимают, что на предстоящих выборах (когда бы они не состоялись) Юли, Пети, Юры, Димы снова попытаются купить голоса – за гречку, мелкие подачки, громкие лозунги и пустые обещания.
Но если мы говорим о качественно новом государстве, это значит, что в нем не должно быть места и для дискредитированных политиков, главной целью которых было не общественное благо, а поскорее присосаться к кормушке, к государственному бюджету, к «схематозу».
Мне могут возразить: многие страны никак не изжили старые схемы, и то, что мы наблюдаем в Украине, присутствует и в Европе, и даже в США. Но это же их проблемы. Да, и Запад стоит перед дилеммой: либо радикальное обновление институтов, либо жесточайший кризис в ближайшее десятилетие. Должны ли мы ориентироваться на то, что начинает давать сбои?
Нация – это сообщество людей, объединенных совместным будущим, говорил Томас Карлейль. И необходима инновационная Конституция инновационного общества, каковым после войны должна стать Украина. Общества, базированного на справедливости и на самостоятельном определении своего будущего. Общество, не стоящее с протянутой рукой перед дверью ЕС или НАТО. Общество с социальными гарантиями, вовлечением в процесс распределения благ всех членов общества, а не только избранных. Общество с сильной системой исполнительной власти и с честной и прозрачной судебной системой.
Войне скоро конец. Через месяц, полгода, год – в любом случае уверен, что до мира остался более короткий путь, чем тот, который мы прошли за последние два года. А это значит, что основные испытания для Украины впереди. Важно не только выстоять, но и преобразиться, стать качественно новыми и сильными. А значит, нужны новые люди, способные провести эти перемены.
Я вижу этих людей – они вокруг нас. И они обязательно заявят о себе.
