События последних недель снова привлекли внимание к проблеме российской оппозиции. Социологи отмечают падение рейтингов власти.
Выборы 9 сентября показали, что в отдельных регионах оппозиция добилась существенных результатов, а власть наоборот – теряет свои позиции. Пенсионная реформа привела к активизации уличных акций протеста. Создающийся политический вакуум (а падение рейтингов власти на пару десятков пунктов за относительно короткое время создает этот самый вакуум) приводит к росту оппозиционных настроений – пока еще не особо опасных с точки зрения власти.
Оппозиция в России за последние годы стала понятием весьма условным и маргинализированным. Многотысячные акции 2011 – 2012 годов (Болотная площадь, «марш несогласных», «Марш миллионов» и другие) остались в прошлом: рекордный результат Владимира Путина на президентских выборах в марте 2018 года и неспособность оппозиции выставить в противовес ему более-менее вменяемую фигуру говорят сами за себя.
Лидеры протестного движения в России – преимущественно фрики, которые не воспринимаются серьезно. Ксения Собчак в роли кандидата в президенты РФ от оппозиции – это квинтэссенция оппозиции по состоянию на начало 2018 года: светская львица, выросшая на руках у Путина и называющая его «дядей Вовой», представляющая поколение, пришедшее в активную жизнь после «лихих девяностых», матерящаяся, восхищающаяся Западом и абсолютно пустая в интеллектуальном плане. Помимо Собчак, оппозиционное поле России выдает нам огромный пантеон «умных ненужностей» (так, кажется, охарактеризовал популярных персонажей русской литературы николаевской эпохи Виссарион Белинский?): Андрей Илларионов (человек, несомненно, большого академического ума, но без стратегического мышления), Гарри Каспаров (великий шахматист и мелкий политик), Виктор Шендерович и Эдуард Лимонов (хорошие писатели, пришедшие в политику скорее ради эпатажа), Мария Гайдар (более умный вариант Ксении Собчак, однако барышня весьма непоследовательная и мечущаяся).
Впрочем, в последние годы эта оппозиция уже неоднократно отметилась в пунктах паспортного контроля в Борисполе, раздавая направо и налево интервью для украинских СМИ, выступая на различных форумах и даже пытаясь вмонтироваться в украинскую постмайданную действительность – идеализируемую ими. Еще с тех времен, как олигарх Александр Лебедев (не без подсказки Станислава Белковского) выдвинул концепцию «иной Руси», каковой видел для себя Украину после «Оранжевой революции, российская оппозиция пристально присматривалась именно к киевским холмам. Общность культур, языков, исторических корней привлекала и манила: Украина мыслилась как модель утерянных возможностей для россиян. И именно по этой причине любые неудачи киевского руководства так болезненно воспринимались представителями российской оппозиции.
Одновременно и Владимир Путин научился пользоваться оппозицией в своих целях. Он откровенно игнорировал ее требования, провоцировал ссоры и взаимное недоверие в и без того анемичной оппозиционной среде. «Надо с уважением относиться ко всем без исключения гражданам. Есть граждане, которые имет паспорт гражданина Российской Федерации, но действуют в интересах иностранного государства и на иностранные деньги. С ними тоже будем стараться наладить контакт. Часто это бесполезно и невозможно. Что можно сказать в этом случае? Можно знаете что сказать? Можно сказать в конце: «Идите ко мне, бандерлоги!»… С детства люблю Киплинга!», – говорил Путин в декабре 2011 года, сразу после событий на Болотной площади.
Бандерлоги дружными и немногочисленными рядами отправились в пасть к Каа, даже сами не понимая, какая сила их туда влекла.
Наиболее яркий представитель российской оппозиции, Сергей Удальцов, оказался за решеткой. Наиболее конъюнктурный, Алексей Навальный, прекратился – по меткому выражению одного из российских публицистов – в «универсальный месседжер, посредством которого одни кремлевские группировки передавали приветы другим».
Как ни парадоксально, но серьезным ударом по основам оппозиции стало введение санкций со стороны Запада. Весной этого года на одной из международных конференций был сделан доклад, подготовленный представителями Сената США, относительно последствий санкций для России. Главный итог: санкции оказались наиболее болезненными для российского среднего класса, который рассматривался как возможный союзник США в деле давления на Путина и его режим. Часть представителей среднего класса разорилась и ушла в низшие социальные слои, часть ушла на службу к олигархам, а часть эмигрировала. Социальная база для роста оппозиционных настроений была подорвана.
Параллельно власть, наученная горьким опытом Украины, решила взять под тотальный контроль все структуры, работающие на грантовой основе или имеющие тесные связи с иностранными центрами. «Закон про иностранных агентов» был призван не допустить той легкомысленности, которую продемонстрировал в свое время Виктор Янукович, недооценивая «соросят» и любителей утреннего чая в помпезном здании на улице Сикорского в Киеве.
Плюс была сделана ставка на психологический момент, явно недооцененный коллективным Западом: в условиях наличия внешней угрозы россияне всегда демонстрировали сплоченность вокруг Лидера. Они были готовы пожертвовать последним, лишь бы противостоять внешнему врагу. Этого не понимал Горбачев: он исключил фактор внешнего врага из политической повестки, и тогда произошла «демобилизация» народа, а виновных в кризисных моментах стали искать внутри СССР, что в результате привело к драматическому финалу. Оппозиционность в таких условиях равна предательству (этот технологический трюк, кстати, очень удачно использует и Петр Порошенко).
Для Путина тоже важна была Украина в качестве «иной Руси», но как антипример. «Вы хотите, чтобы у вас было так, как в Киеве?», – риторически спрашивали ведущие многих телевизионных шоу на российских каналах. Эти шоу строились по одному и тому же принципу: приглашались два гостя из Украины (один – карикатурный персонаж, но озвучивающий темники украинской пропаганды, второй – для акцентирования внимания, что «и там есть нормальные люди, на которых вся надежда»), два представителя российской оппозиции («мальчики для битья») и несколько маститых политиков из провластного лагеря, подкрепленных авторитетными гостями из-за рубежа. Провластные товарищи устраивали публичное «избиение младенцев», используя Украину как иллюстрацию. Создавалась вполне удобоваримая идеологическая картинка, формирующая мнение большинства граждан.
После президентских выборов власть сделала две ошибки, которые привели к более активному развитию оппозиционных настроений в России. Первая ошибка – это попытка запретить на территории РФ телеграм-каналы, ставшие серьезным источником информации для многих представителей «креативного класса». Вторая ошибка (но вынужденная) – это топорно подготовленная пенсионная реформа. Оба эти действия привели к серьезному падению авторитета власти. Попытки Путина успокоить народ и ослабить возможные последствия реформы не привели к желаемому результату. Плюс добавьте фактор ослабления национальной валюты – за месяц рубль «похудел» на 7%. Уже в августе-сентябре 2018 года на улицы вышел народ – причем довольно массово. Тон в данном случае задавали коммунисты и Навальный.
Выборы 9 сентября 2018 года привели к тому, что партия власти – «Единая Россия» – показала значительно худший результат, чем два года тому назад. В Приморье кандидат от коммунистов вышел во второй тур выборов, получив почти 25% голосов, в Хакассии 30-летний член КПРФ Валентин Коновалов получил в первом туре 45% голосов, опередив действующего главу Виктора Зимина. На выборах в законодательное собрание Ульяновской области коммунисты получили около 38% голосов.
Даже не смотря на бравурный доклад премьера Дмитрия Медведева, очевидно: «Единая Россия» не может похвастаться солидным результатом, хотя и остается «партией власти» (но уже не «партией путинского большинства»). Если правдой является то, что помощник президента РФ Дмитрий Шальков (возглавляющий Контрольное управление в Администрации), подготовил докладную о том, что необходимо медленно «терять» отвечавшего за выборы спикера Госдумы Вячеслава Володина (до недавнего времени – одной из наиболее весомой фигуры в окружении Путина), значит следует ожидать серьезной перегруппировки сил на властном Олимпе.
Сегодня можно с уверенностью сказать: если в России и появится в ближайшее время реальная оппозиция, то это будет оппозиция левая, коммунистическая, с новыми лицами и новыми лидерами (Геннадий Зюганов в последнее время откровенно сдал политические позиции и, скорее всего, готовится уходить на покой – в спину дышат «молодые волки»). Те в Украине, кто мечтает о «России без Путина», будут неприятно удивлены, столкнувшись с новой, постпутинской Россией: эти ребята будут куда более активно проводить свою «национальную политику» на постсоветском пространстве.
А на смену им уже подрастают «орлята Навального». Алексей Анатольевич не случайно ведет наиболее активную работу среди школьников и студентов – в 2024 году именно они будут делать погоду на президентских выборах, а до этого, пройдя учебу в лагерях и получив навыки уличных действий в условиях большого города, станут главными дестабилизаторами ситуации внутри страны. Украина тоже начинала с этого, с детей, желающих играть во взрослые игры. Россия еще получит свой «Правый сектор» – «месседжер»-Навальный начал давать сбои. Роботы иногда выходят из подчинения. Гомункулусы, созданные гением Франкенштейна, иногда бунтуют против своего создателя. Первым это осознал генерал Золотов, командующий Росгвардией и один из наиболее влиятельных лиц в окружении Путина – но в результате выставил сея на всеобщее посмешище.
Эпоха старой, интеллигентной, «болотной» оппозиции в России прошла. Новая оппозиция будет более циничной, более решительной, более организованной. И, похоже, Россия осознала только внешние механизмы Майданов. Она не понимает их внутреннюю суть и природу. Она так и не поняла, как это происходило в Украине и на каком этапе Россия начала терять Украину. Генералы обычно готовятся не к будущим, а к прошедшим войнам, а ведь технологии не стоят на месте: новые листовки Навального сделаны по лекалам арабских «цветных революций», но в организационным плане уже заметен отход от методичек Джина Шарпа.
P.S. Когда статья уже была готова, в медиа-пространстве появился ролик с подозреваемыми в отравлении Сергея Скрипаля гражданами Петровым и Бошировым. Сделанный нарочито топорно, комично, с большим количеством откровенных ляпов и несостыковок, ролик был призван не столько обелить Россию, сколько переключить внимание общественности на иные темы. В наше время информационные потоки – чрезвычайно плотные и быстрые. Информация живет недолго. Кто сейчас вспомнит Настю Рыбку? А ведь полгода тому это была наиболее топовая тема для обсуждения. Петров и Боширов – это «переключатели внимания» с тем-раздражителей на темы менее опасные для формирования мнения обывателя. Российская власть как бы дает понять гражданам: «Да мы это, мы – расслабьтесь! Любой враг за пределами страны будет наказан, любого предателя ждет суровая кара». Во-вторых, потребителю информации показали, что честным гражданам спецслужбы не стоит бояться – простые недалекие ребята, которые просто делают свою работу, никакие не Джеймсы Бонды. В-третьих, снова актуализировали фактор врага – Запада, который не грех и потроллить. В-четвертых, само внимание Запада было сосредоточено на двух горе-разведчиках, а не на действительно важных процессах вокруг саммита во Владивостоке. В-пятых, отвлекли внимание от Пенсионной реформы, от провалов «партии власти» на выборах, от множества других проблем. То есть, снизили градус напряженности, посмеялись – и баиньки.
Чувствуется рука технологов из «секты» методологов с их ТРИЗами и парадоксальными подходами к решению сложных задач. Сергей Кириенко, первый заместитель главы Администрации президента, в прошлом – сам ученик покойного Георгия Щедровицкого, сын политтехнолога Владлена Израителя, – явно пытается играть в нивелирование оппозиционных настроений. В том числе и таким экзотическим способом.
